Мое любимое убийство. Лучший мировой детектив - Страница 124

124

Он повесил трубку и вернулся к столу. Джек Тревор! Его глаза сузились. Мэйн отнюдь не простил своего наивного друга, и десять минут размышлял, сопоставлял и прикидывал.

Джек занимал неплохую должность в одной из городских контор, а поскольку торговля резиной в Англии в то время потихоньку приходила в упадок, служба не отнимала много времени.

Леннокс принял гостя в кабинете и подвинул ему серебряную коробку с сигаретами.

— Что привело тебя на запад в этот час? — спросил он. — Останешься на обед?

Джек покачал головой.

— Дело в том, — выпалил он, — что я несколько встревожен, Леннокс. По поводу Марджори.

Брови Леннокса взлетели вверх.

— Что такое? — спросил он. — Хочет перекрасить тебя в блондина?

— Не настолько все плохо, — улыбнулся Джек, — но… я знаю, ты очень хорошо относишься к Марджори. Леннокс, ты человек умный и даешь бесценные советы, а… понимаешь, я очень волнуюсь из-за Марджори. — Он довольно долго молчал, а Леннокс с интересом наблюдал за другом. — В общем, либо у нее есть таинственный друг, либо таинственная работа, — сказал Джек наконец. — Четырежды я видел, как она проезжала мимо на шикарной машине.

— Одна?

Джек кивнул.

— Наверное, просто к клиентке ехала, — пожал плечами собеседник. — Знаешь, даже у женщин, способных приобрести хорошую машину, бывает нужда в особых услугах парикмахера.

— Даже женщины, владеющие дорогими машинами, не нуждаются в услугах парикмахера с трех часов пополудни до одиннадцати вечера, — возразил Джек, — а Марджори возвращается к себе в гнездышко именно в это время. Знаю, что следить за собственной невестой — отвратительно, но именно так я и поступил. Она получает большие деньги. Я поговорил с ее домовладелицей. Позвонил ей под тем предлогом, что звонил Марджори, но не застал, и поговорил с ней на тему отлучек Марджори; домовладелица сказала, что Марджори разменивала для нее чек на сотню фунтов.

— Хм, — сказал Леннокс. Он был не менее озадачен, чем Джек. Подумав, он ответил: — Всему этому наверняка есть простое объяснение, старина, так что не переживай. Уж в чем-чем, а в ветрености Марджори обвинить нельзя. Когда ты собираешься жениться?

Джек неопределенно пожал плечами.

— Да бог его знает. Хорошо тебе говорить о женитьбе, с твоим-то достатком, но мне на свадьбу копить еще месяцев двенадцать.

— Ты уже определился с суммой, которая тебе нужна на свадьбу? — с улыбкой осведомился Леннокс.

— Тысяча фунтов, — ответил Джек, — и шесть сотен у меня уже есть.

— Тогда, старина, я помогу добыть тебе даже не тысячу, а десять тысяч.

Джек изумленно воззрился на него.

— О чем ты, черт возьми, говоришь?

— О темной лошадке, Ямыне, — ответил Леннокс, — это лошадь моего дяди. Я ведь сказал как-то, что помогу тебе сколотить состояние, — вот сейчас мы этим и займемся.

Он поднялся, подошел к столу, взял утреннюю газету и какое-то время перелистывал страницы.

— Смотри, вот ставки, — показал он статью. — Сто к шести на Ямыня — а то, что он выиграет дерби, так же несомненно, как то, что ты женишься на своей Марджори. Сегодня ты можешь выиграть десять тысяч за шесть сотен — завтра ставки уже будут ниже.

— Боже правый! Я не могу позволить себе потерять шесть сотен фунтов, — охнул Джек, но Леннокс только рассмеялся.

— Если б ты знал, насколько мал риск, то не дрожал бы, как заяц. Говорю тебе, это верное дело.

— Ну, наверное, шестьдесят фунтов я поставить могу…

— Шестьдесят? — фыркнул в ответ собеседник. — Старина, какой смысл собирать деньги по крохам? Вот тебе шанс, какой бывает раз в жизни, и, если ты в своем уме, ты его не упустишь. Завтра ставки будут где-нибудь шесть к одному, а не шестнадцать, а сейчас ты можешь поставить деньги и выиграть целое состояние, практически не рискуя.

Он с полчаса говорил о лошадях — о Ямыне, его скорости, его родословной, — а Джек завороженно слушал.

— Я позвоню букмекеру и сделаю ставку за тебя.

— Постой, постой, — сдавленным голосом возразил Джек, когда Мэйн поднял трубку, — это огромный риск, Леннокс.

— И огромный выигрыш, — возразил искуситель. Будь у Мэйна больше времени, он бы устроил дело таким образом, чтобы шесть сотен упали к нему в карман, но сейчас это было невозможно. Джека Тревора следовало поймать немедленно или отказаться от этой идеи вообще — нельзя было давать ему время подумать или спросить у кого-нибудь совета или, того хуже, обнаружить, что Ямынь хром. Секрет мог перестать быть секретом в любой момент — новости мог разнести недовольный чем-нибудь помощник конюха, случайно пропущенный шпион, излишне словоохотливый ветеринар… Потеря шести сотен фунтов не обязательно расстроит замужество маленькой вздорной парикмахерши, но уж точно заставит парочку отложить это событие.

— Согласен, — решился Джек и будто во сне слушал спокойный голос приятеля:

— Ставка на имя мистера Джона Тревора, Кастлмейн-Гарденс… Да, я ручаюсь за него. Спасибо.

Он повесил трубку и теперь смотрел на Джека со странной улыбкой.

— Поздравляю, — мягко сказал он, и Джек отправился обратно в город; голова молодого человека кружилась, и даже загадки его невесты бледнели от осознания собственной невероятной опрометчивости.

Марджори Баннинг, услышав новости, сразу упала на стул. К счастью, стул был на месте.

— Ты поставил все деньги на лошадь? — потерянно переспросила она. — Ох, Джек!

— Но, дорогая, — уверенно возразил Джек, — все, что говорил Леннокс, правда, и деньги, считай, уже наши. Вчера на эту лошадь ставили шестнадцать к одному, а сегодня — всего лишь восемь к одному.

124